ФИО: Лысак Лидия Григорьевна

Год рождения: 1932

Место рождения и возрастания: Украина, Черниговская область, Дмитровский район, село Коринецкое.

Социальное происхождение: из крестьян

Образование: первый класс школы

Место проживания в настоящее время: с. Воскресеновка, Пензенский р-н, Пензенской обл.

Дата записи интервью: 20.04.2024

Беседу провёл: Шемтанов Олег Александрович, студент II курса Пензенской духовной семинарии.

При расшифровке беседы сохранены характерные особенности речи респондента.

Где Вы родились?

Я родилась на Украине, на Черниговщине. Черниговская область, Дмитровский район, село Коринецкое.

Школу заканчивали?

Один класс, до войны.

Как Вы пришли к вере?

Я еще детиной с дедушкой, с бабушкой ходила у церкву. Тады еще церкви були, у детстве, пока я еще була невелика. И дед, и баба, наша родня, они вси були до веры приучены. И я так.

От семьи Вы стали верующей?

Да, ну може еще меньшей мене носили, я не знаю, а як уже я стала ходить, то знаю. Було, дедушка на печи сидить читае Евангелие и рассказывае, як воно буде. Зараньше стары люди знали, шо буде.

А иконы были?

Були иконы! Та вон давняя икона в углу, бачите? То стародавняя. То моя свекруха замуж шла, её благословили батьки[1]. Свекры ж померли мои, а та иконка мине досталася. Було икон богато! На Черниговщине там вообще люди були дюже верующие, и у кажного иконы, и над кажной иконой полотенечко весится. У нас так було.

А Рождество и Пасху как отмечали?

Це було, було! Дюже, дюже веровали! Тут вот люди, я бачу, шо праздник який, и воне и сроблють и стирають и рубають… А у нас усе придерживалися, як праздник, даже воскресение – и то нейдуть, не роблять. Управилися там у себе у хозяйстве и отдыхають.

А вот среди Ваших знакомых было много верующих?

Були! У нас село було – уси веровали! Ну може там где, я не знаю… А уси ходили у храм и уси веровали.

А какие-то гонения на Вашу веру были?

Ну то ж коли же уже началось гонение? То уж посля войны, уж яки года? Начались гонения за батюшками. Храмы стали закрывать, батюшок на ссылку ссылали, було так, шо и угробляли. Вот у мене иконка. Николай, батюшка с Днепропетровщины. Я-то родилася на Черниговщине, а на Днепропетровщину я вышла замуж и последнее время жила на Днепропетровщине. Так вот цего батюшку привязали до коней и все село его волокли, за село его вывезли и кинули там его. А люди ночью пришли, его взяли и в ямку закопали. Ходили проведовали ту могилочку, обробляли. А вот начали открывать храмы, то его перехоронили, храм его ж хороший, не поломали, стоял. Ну, обремонтировали. Его перехоронили, могилку хорошую зробили. И таперь туды и паломники ездять. А були ж батюшки, так их на ссылку ссылали. На севера ж высылали. Було, дети, горе. Було горе.

А Вас саму за веру гнали? Преследовали?

Не. У нас у селе бул хороший председатель, так вин людей не наказывал ни за шо. Так-то храм же закрыли, батюшку же засадили, так у храм звозили зерно, уберуть и дюже храм засыпали зерном. Храм же здоровый, навезут туда! А уже ж опосля стали открывать храмы, ремонтировали. Батюшка в одном селе служил, а в другом ремонтировал. Давали ж люди деньги. И уже доремонтировал, открывал уже. Ну и шо ж? Пришли бендеры, его так довели, шо инфаркт случился. Ну, було. Беда.

Тады ж не хрестили детей, не можно було. Хто там почуе – и зносят у хату ночью. Батюшка якись прииде и ночью крестит деток там. Ховалися. Були и такие хорошие, шо переховывали батюшок по горищам, по пидвалам, де можно було. Така була беда, дюже велика беда. Це страшно, дети, шо ты хочешь у храм пийти, и тебе нема возможности.

А в юношестве или в среднем возрасте, когда гонения были, у Вас была возможность по святым местам ездить в паломничества?

Ну в паломничество як уже стали гонять, мы так уже ж не ходили. А так ходили в паломничество дюже. Ходили, люди собиралися. И где там як почует хто, шо батюшка приехал с другого села, то було, идуть люди. Люди веровали дюже.

Я прожила-то уже богато[2], дети, горя знаю дюже. Война була. Немец спалил всё село наше. Зима. Покопали землянки, в землянках жили пока строили якись маненьки хатки. Було всё. И в войну богато побыли. Село попалили. Наши сидели у лесах, так им есть носили. И були ж такие, шо узнають, хто, так их усю семью в колодязя кидали. Убивали, хто им не нравился.

А братья и сестры у Вас были?

Да. Четыре сястры и брат бул.

А родители где работали?

У колхозе.

Тяжело жилось тогда?

Тяжёлая, жизнь тяжёлая була. У колхозе хошь робили, так там же грошей не давали, там хлеба якись килограмм дадут на трудодень, шо заробишь. А так свои огороды-то обробляли. А такие були года, шо не вродило, так голод бул. Люди мерли на ходу. А то еще було, шо приезжали, забирали у кого шо там е, зерно чи шо, забирали у людей. Не було чаго ести. Столько людей померло. Ну, мое такое детство. До войны еще ничего було, война, а посля войны и голод, неурожей, ходили колоски собирали дети и весняну картошку, шо там осталася, за зиму замерзла, загнила, а мы ходили, собирали ту картошку, приносили до дому, мама там мыла, перебирала. И ботвину ели, и траву, и шо хочешь. Зараз живут люди, шо? Зараз молодёжь ничего не знае, оне робить не хотять. А нам пришлось, мы робили, пийдешь на целый день.

Спасибо Вам большое.

Пожалуйста, дети, може, шо так, шо не так…

Может, ещё что-то хотите рассказать? Какие-то истории, может, интересные?

Да яки ж вам истории, дети? Ниде не бувала, не ездила, на морях не була. Вот девяносто другий год уже мене, ниде не ездила, не отдыхала. Батьки рано померли, сестры и брат, я самая старшая була между ними, так тех сдали у детдом, там возрастали. Я вышла замуж, у мене своя хатинка була, уже вси ехали до мене на каникулах. Покончали школы – и тоже до мене.

Ну вот, у кого яка жизнь пройде. Кому хорошо проживется, а кому и плохо. Спасибо вам.

Вам спасибо большое!

[1] родители

[2] много