ФИО: Татьяна Анатольевна Жерелина

Год рождения: 1948

Место рождения и возрастания: г. Урюпинск Волгоградской области

Социальное происхождение: из семьи военнослужащего

Образование: неоконченное высшее

Место проживания в настоящее время: г. Урюпинск Волгоградской области

Дата записи интервью: 25.03.2024

Беседу проводил Габитов Григорий Олегович, студент Сретенской духовной академии.

Расскажите, пожалуйста, о Вашей семье, Вашем детстве и юности. Были ли Ваши родители или другие члены семьи верующими?

Мы жили вместе с родителями мамы. Мой дедушка был учёным-агрономом, закладывал Ленинский сквер и городской сад. Бабушка была домохозяйкой, но отлично владела грамотой. Иконы в доме не висели, но я знала, что у них над подушкой была небольшая икона Спасителя.

Не помню, чтобы мы в детстве ходили в храм, но знала, что сестра дедушки, Фёдорова Елена Петровна, ушла в Усть-Медведицкий женский монастырь. Плохо помню тот период, помню лишь то, что, когда начались гонения на Церковь, бабушка Лена (сестра дедушки) привезла из монастыря двух девочек 13 и 17 лет: послушницу Вассу и монахиню Параскеву.

Когда и где Вы приняли Крещение?

Крестили меня в доме, под замком, так как мама могла потерять работу. Крестил меня и мою подругу у меня дома отец Владимир из Покровского собора. Крестили в двух комнатах, где жили бабушка Лена, Паша (Параскева) и Васса.

В комнате, где жили монахини, было два иконостаса с тумбочками, на них стояла святая вода и лежали книги, которые сохранились у меня до сих пор.

С трёх лет я знала «Отче наш» и «Богородице Дево, радуйся». Мама давала с зарплаты 3 рубля, и монахиня Параскева заказывала требы на месяц. Из храма они приносили мне конфеты и просфоры.

Показывали ли Вы свою религиозность в школе? Были ли в Вашем классе верующие, кроме Вас?

В школе я никому ничего не рассказывала, но соседи знали, что в нашем доме живут монашки. К своему стыду, в юности я перестала ходить в храм, так как стала пионером.

Самое сильное впечатление (от которого мне страшно, даже будучи взрослой) я получила, когда застала рейд-облаву комсомольцев на праздник явления нашей иконы. Было множество народа, и вокруг часовни сидели и пели богомольцы, которых разгоняли плетьми солдаты. Прошли времена гонений, потихоньку восстанавливались храмы. Параскева убирала алтарь при отце Георгии Перове.

Были ли заметны большие церковные праздники: Рождество, Пасха?

Мы знали праздники от наших монахинь. Иконы всегда приводили в трепет, было также и много старинных икон. На праздники часто приходил отец Димитрий Нечаев. Очень хорошо помню, как у нас хорошо пахло ладаном.

В 1988 году Вассу забрали дальние родственники в поселок Нехаево, там она и скончалась в 82 года. А Параскева жила с нами, болела, молилась, учила меня церковнославянскому пению, к тому времени я уже кое-что знала, но суета и взрослая жизнь занимали всё время.

28 июля 1990 года умерла моя Параскева. Перед своей кончиной она исповедовалась и причастилась. Над ней ночь читали Псалтирь.

За её могилой следила я, но мне сейчас много лет, я осталась одна и очень сокрушаюсь, что не навещаю Параскеву, ведь она мне была как родственница. Но в прошлом году, перед Пасхой, я приехала на кладбище и не могла найти её могилу. На месте старой гробницы была новая с голубым крестом. Там была надпись: «Здесь похоронена последняя насельница Усть-Медведицкого женского монастыря, монахиня Бурова Параскева Петровна».