ФИО: Гурова Лариса Михайловна

Год рождения: 1956

Место рождения и возрастания: г. Загорск

Социальное происхождение: из семьи служащих

Образование: высшее

Место проживания в настоящее время: г. Сергиев Посад

Дата записи интервью: 13.04.2024

Беседу проводил Дейкун Сергей Викторович, чтец, студент Московской духовной академии.

Расскажите, пожалуйста, о Baшeй семье, Вашем детстве и юности. Были ли Ваши родители (или другие члены семьи) верующими?

Третье поколение: бабушки, их сёстры, братья, которые жили в Кукуевской слободе и были прихожанами Петропавловской церкви[1], все были верующими и все воцерковлёнными. С этим поколением мне больше нравилось общаться. Я не ходила в детский сад, поэтому всё своё детство я проводила в кругу своих братьев и сестер, бабушки и её ближайших родственников.

Бабушка была человеком глубоко верующим, но никогда не навязывала своим детям и внукам веру, а всё-таки к Православной вере нас приучила.

Когда и где Вы приняли крещение? Были ли Вы крещены в детстве?

Точной даты не помню, это было с рождения. В сторожке при Ильинском храме крестились все мои двоюродные и родные братья. В Ильинскую церковь я сейчас и хожу, являюсь её прихожанкой. Все дети были крещены с согласия родителей, отцы, которые все были членами партии, давали согласие бабушке, и бабушка ходила. Я знаю, кто у меня были крёстные, к сожалению, они все ушедшие уже. Это была знаменитая лётчица, Антонина Михайловна, тётушка моя, вот она являлась моей крёстной матушкой, и её двоюродный племянник, в последствии летчик-испытатель Академии Жуковского, он был моим отцом, который меня крестил.

Были ли дома иконы, Священное Писание, молитвословы?

В каждом доме, а мы жили на окраине Загорска, был иконостас. Обязательно был лик преподобного Сергия Радонежского. У нас, к сожалению, не было, но у всех, кроме нас был. Огромная такая, большая икона. Всегда было святое место, где стоял иконостас, и мы, дети, всегда знали и не шумели, и не глумились никогда, а с большим почтением и уважением относились к тому, что бабушки все были верующие, все абсолютно.

Расскажите о Ваших встречах с церковным миром. Где и при каких обстоятельствах происходили эти встречи?

Как я помню, по выходным родители одевали нас, готовили, а бабушка в воскресенье, в праздничные дни, ходила обязательно с согласия родителей в храм. Вот там мы встречались со священнослужителями. И я до школы ещё, хорошо помню отца Тихона[2], отца Зиновия[3] – это священнослужители, которые были в Ильинской церкви, и до сих пор я помню их лики. Это были такие вот аскеты, уже пожилого возраста, как мне тогда казалось, очень духовные люди. У меня всегда был перед ними трепет. Я никогда их не боялась, мы, дети, и шумели в храме, и находили себе места, никто нам не делал замечаний. Но мы испытывали пиетет перед этими духовными лицами Православной Церкви. Это детские воспоминания.

В школе реже ходили в церковь, я там спортом занималась, но по всем праздникам я храм посещала. Более того, насколько я знаю, у многих наших учителей, у завучей, а они были 1920-х – 1930-х годов рождения, мамы, свекрови все были верующими. Поэтому какого-то запрета в нашей школе, каких-то гонений на детей не было. Учителя нам просто рекомендовали не ходить в храм, я это помню. Наверное, на совещаниях завучи учительскому составу читали такие обязательные требования: «Вы желательно на Пасху не ходите в церковь, и ограждайте молодое поколение от духовного воспитания». И нам, конечно, это говорилось, особенно перед большими праздниками, но кстати, учителя действовали, как настоящие матери. Они говорили, что возможны толкучки, что там будут взрослые, темно будет, что надо рано вставать, что есть режим детский, вот так как-то. Это было в 22-й школе, прямо на окраине, может, в других школах иначе было, но у нас было вот так.

Сверстники, конечно, говорили: «Да, да, Лариса, мы всё расскажем завтра, что ты была в церкви». Они жили рядом, сами они, может, не ходили в храм, но их мамы там стояли. Но меня лично это никогда не пугало и не трогало абсолютно. И на следующий понедельник мне никто не выговаривал, но в общем говорили, что не рекомендовано.

Конечно, это не приветствовалось, не говорилось никогда об этом, но на праздниках мы встречались и с самими и учителями иногда. Они не были партийными, и завучи у нас не были партийными. Мы встречались в храме, и никаких репрессий я никогда не испытывала.

Лавра была просто любимым местом, духовным, культурным центром для нас в те годы. Во-первых, лавру посещали иностранцы, нас это всегда привлекало, мы были буквально на всех службах каких-то значимых: день памяти преподобного Сергия Радонежского, по большим праздникам – Успение, Пасха — мы ходили все в лавру. Это было святое для нас, мы приходили, стояли непосредственно около колокольни, около Успенского собора, так был организован путь на Пасху. И это было настолько серьёзной традицией, которая шла у нас с рождения, мы все собирались в этот день, вся большая родня, один из братьев служил в Польше, но всё равно на этот праздник мы все собирались. Лавра была для нас духовным центром, мы многих батюшек даже знали, ну зрительно, во всяком случае. И у меня самые тёплые воспоминания, например, о Патриархе Пимене, который любил, отличал нашу лавру. Это Патриарх, которого я помню и люблю больше всего. Патриарха Алексея я, конечно, тоже любила, трепетно уважала, но вот моё детство было связано с Патриархом Пименом. Он приезжал и в митрополичьих покоях всех благословлял, для нас это была духовная благость.

Доступ в лавру был открыт, конечно. По большим праздникам там милиция стояла, мы собирались на такие большие праздники заранее, потому что знали, что верующих будет очень, очень много. Весь Загорск превращался в один огромный пласт людей, которые постоянно молились, и мы даже не понимали: надо же, так много верующих, мы их так не видели в обычные дни, но в праздничные было большое количество народа. Просто весь город был в людях.

Надо сказать, что иностранцы приезжали, все знали наш город. Где бы я ни бывала заграницей, где бы я ни говорила – все знали Загорск. Все относились с большим уважением.

С течением времени всё менялось. В детстве количество верующих наших бабушек было огромное, люди были постоянными прихожанами церкви. Наши родители уже меньше как-то. Наверное, их на работе осаждали. Мама ходила редко в церковь, и её сестры и братья тоже. Нам не воспрещалось родителями абсолютно, кроме того, мы терпеливо ждали, когда бабушка прочитает все молитвы, бабушка все основные молитвы знала наизусть. Бабушка Аграфена вообще очень хорошо читала и объясняла нам многие молитвы, читала нaм Евангелие, не заставляла, а читала, рассказывала какие-то истории. Для нас это было очень интересно, тогда не было детских Библий, наверное, это упущение было, но мы с интересом читали и Писание. Более того, вот у меня в семье была такая почётная миссия, я переписывала о здравии и о упокоении записочки, синодики, когда они заканчивались, я переписывала их. Бабушка говорила, в какой последовательности: младенцы, отроки, воины. Пока она была жива, я это делала, а умерла она в 1973 году. Я это делала с удовольствием и понимала, за кого мы молимся. То есть это не просто были имена, а это были те родственники, о которых она рассказывала, я понимала про каждого и объясняла ещё своим братьям, что вот это вот младенцы, рассказывала, кто воины. Это бабушкина традиция была такая.

[1] Петропавловская церковь в Кукуевской слободе — это Воскресенская церковь с приделом святых апостолов Петра и Павла в городе Сергиев Посад. По преданию, храм построен в память о погибших защитниках Троицкого монастыря во время осады лавры в 1608–1610 годах. Освящение Воскресенской церкви произошло в 1654 году. Нынешнее здание церкви возвели в 1820 году. Чтобы сохранить память о первом Петропавловском деревянном храме, в трапезной новой церкви создали придел Петра и Павла. По нему Воскресенскую церковь часто называют Петропавловской.

[2] Протоиерей Тихон Пелих (1895–1983) служил в храме Илии Пророка в Сергиевом Посаде в 1950–1951 годах, а в 1951 году был назначен его настоятелем. 

[3] Протоиерей Зиновий Анисимов (1930–2008) с 1955 по 1978 год был третьим штатным священником в Ильинском храме города Загорска (ныне — Сергиев Посад) Московской области, а с 1978 года — его настоятелем. В 1987 году был назначен благочинным церквей Загорского округа.